——————————————-

Давным-давно, в далекой-далекой северной Атлантике…

В начале этой недели у меня с коллегой Беном Фреем завязалась познавательная дискуссия о сложной текстуальной традиции, что легла в основу “Звездных войн” Джорджа Лукаса. За пределами научной общественности мало кому известно, что она представляет собой современный пересказ древней германской легенды о смертельном конфликте между отцом и его вероломным сыном. Ниже я излагаю некоторые комментарии по поводу староисландской версии этой легенды, дополненные сопоставлениями с близкородственными традициями из других древнегерманских языков.

История, представленная в фильмах Джорджа Лукаса, отражает традицию, зафиксированную всего в одном манускрипте, причем довольно позднем и испорченном - средневерхненемецкий эпос под названием Himelgengærelied (“Песнь о Небоходах”). Ученым также известен палимпсест на древневерхненемецком языке, поверх которого позже был записан хорал на латыни; к настоящему времени этот текст едва читаем. Этот палимпсест содержит фрагменты версии, в кроторой “Вейтаре” (“Veitare”) доживает до старости, убив “Люка” (“Lûc”) из верности императору, однако, естественно, все еще испытывает противоречивые чувства по поводу этого деяния, когда сын его дочери Леи (Leia) мстит ему за убийство.

Именно такое завершение, как мы полагаем, имела и исландская сага Tattúínárdœla (“Сага о людях из долины реки Татуин”), хотя, к сожалению, концовка этой саги потеряна, и ее приходится реконструировать по скудным обрывкам древневерхненемецкой поэмы и по упоминаниям в других сагах (следует отметить, что позднейшая рыцарская сага о Люке, сыне Анакина (Lúks saga Anakinssonar) является порождением другой традиции и может быть переводом континентального эпоса, тесно связанного с дошедшим до нас средневерхненемецкей Himelgengærelied, на которой и основано повествование Лукаса). Автору староанглийской поэмы “Деор” (Déor) также известен “Anacan, haten heofongangende” (“Анасен по имени Небоход”), который дальше в поэме упоминается под другим прозвищем - “sunubana” (“сын-убийца”), что свидетельствует о том, что среди англо-саксов была распространена более трагичная версия легенды. Хаммерсшаймб (Hammershaimb), похоже, знает фарерскую балладу о двух Химингангарах (Himingangarar), но ни в одном из известных его собраний нет никаких следов текста этой баллады, и в начале двадцатого века она не была известна последним носителям устной народной традиции на Фарерах.

Сага Tattúínárdœla рассказывает нам о юности Анакина Химингангари (Anakinn himingangari), начиная с детстве, когда он был рабом в в Татуинардалре (Tattúínárdalr) - что примечательно, в ней отсутствует продолжительная сцена гонок, которая есть в средневерхненемецкой версии, а персонаж “Jarjari inn heimski” назван просто местным глупцом, которого Анакин убил в приступе детской берсеркерской ярости (тогда как в средневерхненемецкой версии “Ярйаре” (“Jarjare”) является одним из помощников “Анасена” и его постоянным спутником; Cochrane 2010 полагает, что это из-за того, что средневерхненемецкий текст по происхождению является франкским, и “Ярйаре” может быть сопоставлен с героем из франкской культуры, имеющим похожее имя). После убийства, за которое хозяин Анакина (и, предположительно, отец) отказывается платить компенсацию, мать Анакина – ирландская принцесса, превращенная в рабыню – предсказывает Анакину великое будущее в качестве “йеди” (“jeði”) (точное происхождение этого слова неизвестно, но, возможно, оно представляет собой умышленно шуточное искажение слова “годи” (“goði”). Это побуждает Анакина произнести свои первые стихи:

Þat mælti mín móðir,
at mér skyldi kaupa
fley ok fagrar árar
fara á brott með jeðum,
standa upp í stafni,
stýra dýrum xwingi,
halda svá til hafnar,
hǫggva mann ok annan.

(“Моя мать сказала/ Что должны мне купить/ Корабль с красивыми веслами,/ Что я уплыть должен с йеди,/ Стоять на корме корабля,/ Править великолепным “Кросвинги”,/ Держать курс на гавань,/ Убивать одного человека за другим.”)

Этимология слова “xwingi” (мн. *xwingr?) неизвестна; многочисленные редакторы предлагали разные варианты исправления, но ни один из них не считается достаточно правдоподобным. Вероятно, это еще одно шуточное искажение норвежского слова.

Будучи еще подростком, Анакин выкупает себя из рабства у своего хозяина и организует себе переезд до Корускантборга (Kóruskantborg) в компании с грозным викингом по имени Вига-Обиван (Víga-Óbívan), вместе с которым – после ряда приключений, доказывающих его храбрость и инициативу в бою - поступает на службу к королю Корускантборга.

На протяжении следующих нескольких лет мы следим за карьерой Анакина, который влюбляется в ирландскую принцессу Падему (Paðéma), чьего отца он убил в Конфейской битве, в то время как его наставник Вига-Обиван продолжает побуждать его предать Фалфадина (Falfaðinn), короля Корускантборга. В конце концов Фалфадин узнаёт о двуличии Вига-Обивана и изгоняет его. Вига-Обиван возвращается в Татуинардарл, а Анакин испытывает противоречивые чувства, узнав, что Падема была в союзе с Вига-Обиваном и уплыла вместе с ним в Татуинардалр. Однако Анакин сохраняет верность клятве, данной королю Фалфадину, и остается в Корускантборге, где приобретает большой почет на службе короля и получает много хороших подарков. Также он начинает планировать постройку огромного корабля под названием “Дайтастъярна” (Dauðastjarna), который, будучи готов, станет красой флота Фалфадина, а его команда будет столь многочисленна, что сможет самостоятельно захватить любой город. Из-за его охотничьего искусства Анакина теперь знают под именем “Вейдари-Анакин” (Veiðari-Anakinn), “охотник-Анакин,” или просто Вейдари.

Тем временем в Татуинардалре у Падемы рождаются близнецы – Люк (Lúkr) и Лея (Leia), после чего она умирает от горя и раскаяния за то, что предала мужа. Одна из самых запоминающихся строк в саге произносится ею на смертном одре:

Þá mælti Paðéma: “Þeim var ek verst er ek unna mest.”

(Тогда Падема сказала: “Я была худшей к человеку, которого любила больше всего.”)

Вига-Обиван отдает Лею на попечение местному годи, а Люка – человеку, которого считает братом Анакина, но на самом деле, вероятно, это переодетый Один. В “Деоре” говорится, что сына “Анасена” воспитал “Оуэн” (“Owen”), и это может свидетельствовать о том, что данная интерпретация верна, но если это действительно имя бога, то неясно, почему в этой форме должен отсутствовать первоначальный англо-саксонский промежуточный звук (если только эта история не возникла в Дании; полностью дискуссию об этом и других вопросах, связанных с текстом “Деора , см. в Nashat 2010).

Вига-Обиван ждет, когда Люк повзрослеет, и к тому времени уже сам становится стариком. Когда юный Люк, разыскивая пропавших овец, забредает на землю Вига-Обивана и на него нападают слуги последнего, Вига-Обиван защищает его и позже говорит Люку (которого во сне идиз назвала прозвищем его отца, “химингангари”, но он не знает, что отец тоже носил его), что отца Люка, Анакина, убил Вейдари, великий капитан короля Фалфадина из Корускантборга. Люк клянется отомстить, принимает в дар от Вига-Обивана отцовский меч Льйосамайкир (Ljósamækir) и, с помощью наемника Хани (Hani) (если исследователи правы, исправляя имя таким образом; в манускрипте написано “Хан” (“Hann”)) и его корабля под названием “Тусундар Фалкин” (Þúsundár Fálkinn), плывет к огромному кораблю “Дайтастъярна”, которым командует Вейдари в ранге капитана флота Фалфадина. После долгой серии битв Люк и команда гебридских викингов (которые, как мы узнаём из длинной прелюдии к этой стычке, давно враждуют с Фалфадином из-за вопроса налогов), в конце концов топят “Дайтастъярну” - но прежде Вейдари убивает в поединке Вига-Обивана, а викинги Вейдари грабят базу гебридцев на острове, ныне известном как Мейнланд.

В следующих нескольких главах саги описывается нарастание напряжение между Вейдари и Люком в последующие годы. Хани возвращается в Татуинардалр и там женится на Лее (Люк по-прежнему не знает, что она его сестра); он становится великим годи. Тем временем Люк терпит кораблекрушение на одном из островов Фарерского архипелага под названием Дагоба (Dagóba) (происхождение имени не известно, но, вероятно, оно кельтское), где знакомится и проходит обучение у великого воина Йоди (Jóði), который в был спутником Вига-Обивана в дни его молодости; Йоди продолжает призывать Люка убить Вейдари, но его речи в сохранившемся тексте представляются неясными и, вероятно, сильно испорчены последующими редакторами: порядок слов заметно перепутан, и многие из его замечаний отражают анахроничные христианские настроения.

В конце концов Люк видит призрак Вига-Обивана, который является ему за пределами долины последнего, и Вига-Обиван читает Люку насмешливую скальдическую строфу, информируя его, что Хани и Лея (которая, как он прозрачно намекает, приходится Люку сестрой) похищены людьми Вейдари, и упрекает его в том, что он в торчал на Фарерах, “развлекаясь с Йоди”, когда это случилось.

Люк возвращается к Йоди (который упоминается как чудак, живущий внутри ствола огромного дерева посреди болота) и рассказывает ему о привидении. Йоди предсказывает, что, если Люк уедет, то встретит смерть, но Люк, как заведено в героических сагах, не прислушивается к совету старика и отправляется спасать названного брата. Их диалог хорошо известен изкчающим исландскую литературу как классический пример предсказаний, которые так обожают авторы саг:

“Þú munt vera maðr feigr,” segir Jóði, “Ok ver þú varr um þik.”
“Ekki mun mér þat stoða,” segir Lúkr, “Ef mér er þat ætlat.”

(“Ты, должно быть, обреченный человек, - сказал Йоди. – Берегись”.
“Это мне не поможет, - сказал Люк, - если такова моя судьба”).

Проникнув ко двору Вейдари, Люк обнаруживает, что его названный брат Хани колдовством Вейдари превращен в ледышку, и вступает с Вейдари в легендарный поединок, во время которого Вейдари открывает Люку, что он его отец:

Veiðari mælti: “Víga-Óbívan segði aldrigi þér þat, er orðit er af feðr þínum.”
“Hann sagði mér œrit,” segir Lúkr, “Hann sagði mér, at þú hann drapt.”
“Ekki er þat satt,” kvað Veiðari, “Ok em ek þinn faðir.”

(Вейдари сказал: “Вига-Обиван не рассказывал тебе, что случилось с твоим отцом”.
“Он сказал мне достаточно, - ответил Люк. – Он сказал мне, что ты убил его”.
“Это неправда, - сказал Вейдари. – Я твой отец”).

В немецкой версии, ставшей знаменитой благодаря фильмам Лукаса, Люк (“Lûc”) далее отрицает утверждение “Вейтера” (“Veiter”), несколько раз восклицая: “Нет!” и заклиная небеса, чтобы это было не так. Однако в исландской версии Люк невозмутимо выслушивает заявление Вейдари и продолжает бой:

“Eigi vil ek þat trúa,” segir Lúkr, “En ef þú ert víst minn faðir, þá færð þú skilit þat, at ek held þitt sverð Ljósamæki.”
“Já vist,” segir Veiðari, “Eða hvat segir þú til?”

(“Я в это не верю, - сказал Люк. – Но если ты действительно мой отец, то, как видишь, у меня твой меч Льйосамайки”.
“Да, вижу, - ответил Вейдари. – Что тут еще можно сказать?”)

Концовка этого героического диалога будоражит воображение многих поколений энтузиастов старонорвежского:

“Þat mun ekki gera,” segir Lúkr, “Þú munt þó drepa vilja Hana, mág minn, ok er þat skǫmm, ef ek sit hjá.” Ok lagði til Veiðara tveim hǫndum sverðinu.
“Karlmannliga er at farit,” segir Veiðari. Veiðari høggr á hǫndina Lúki, svá at af tók, en niðr fell Ljósamækir ok með honum Lúkr.

(“Это не имеет значения, - сказал Люк. – Ты все равно хочешь убить Хани, моего зятя, и для меня будут позором праздно смотреть на это”. И он замахнулся на Вейдари мечом, который держал обеими руками.

“Мужественно”, - сказал Вейдари. Он ударил Люку по руке и отрубил ему кисть. Льйосамайки упал в море, и вместе с ним Люк).

Люка спасает от смерти в воде вмешательство людей Леи и Хани на “Тусундар Фалкине”. После это памятной развязки в манускрипте идет обширная лакуна, и затем действие продолжается эпизодом, в котором Люк спасает Хани и Лею от продажного (и чрезвычайно тучного) датского купца Ябби - в целом довольно комичного персонажа, а инцидент в целом, вероятно, следует считать интерполяцией из более поздней рыцарской саги. К сожалению, в этом месте сага демонстрирует свой повторяющийся характер, и мы снова узнаём, что Вейдари строит з под покровительством Фалфадина – огромный корабль, который будет назван “Дайтастъярна ин мейри” (Dauðastjarna in meiri). Во время большого пира Люк и Хани клянутся, что убьют Вейдари и Фалфадина, сожгут “Дайтастъярну” и завоюют Корускантборг. Их похвальба считается обязующей, и названные братья на нескольких боевых кораблях с воинами плывут к стоянке “Дайтастъярны”. Там Хани получает помощь от людей, которых сага называет “birnir” (буквально – “медведи”, но в контексте повествования, вероятно, под ними следует понимать шетландцев – немецкая версия, что сбивает с толку, считает их настоящими медведями) и атакует флот Фалфадина, но Люка берет в плен Вейдари и приводит на аудиенцию к Фалфадину.

Здесь текст “Саги о людях из долины реки Татуин”, к сожалению, обрывается, но почти наверняка развязку можно реконструировать так, как говорилось выше (с помощью ключей из староверхненемецкого текста): происходит решающий поединок, во время которого терзаемый конфликтом Вейдари выбирает верность сюзерену, жертвуя верностью семье, и убивает своего сына Люка, тем самым лишая себя наследника, а в последующем финале, где Вейдари богат, но стар и измучен, его самого убивает сын Хани и Леи, мстящий за Люка.
Thanks to sw.org